Компания D.Napier&Son, Ltd. была известна в Англии задолго до появления марки Rolls-Royce и даже автомобиля как такового. Расположенное 8 Ламбете (южный район Лондона) машиностроительное предприятие основал в 1808 году замечательный инженер-механик Дэвид Нэпир (1785— 1873 гг.), второй сын придворного кузнеца герцога Йоркширского и изобретатель печатного станка с автономным приводом от паровой машины, а также центрифуги, применяемой в производстве сахара-рафинада, и многих других чрезвычайно полезных механических приспособлений. Наряду с упомянутыми агрегатами завод выпускал металлообрабатывающие станки, оборудование по производству боеприпасов для стрелкового оружия (по заказу Королевского Арсенала в Вулвиче), железнодорожные краны и другие сложные по тем временам изделия. В период 1840—1860 гг. на предприятии было занято до трех сотен человек основного состава, но к концу XIX века от былого великолепия не осталось и следа, — Джеймс Нэпир, который «и сын», в отличие от отца, совершенно не разбирался в менеджменте и не умел строить отношения с клиентурой. Инженер он, правда, был блистательный, при нем в производственной программе фирмы появилось такое оборудование, без которого не обошелся бы не только Арсенал, но и королевский монетный двор, и почтовое ведомство, и даже всемогущий Bank of England. Машины, изготовленные в Ламбете, печатали почтовые марки, банкноты — фунты стерлингов, чеканили звонкую монету — от пенсов и фартингов до шиллингов и со-веренов, прецизионные весы отмеряли точное количество драгметаллов в храни-лищах казначейства, и на всем этом великолепии неизменно красовался логотип компании D.Napier&Son. 

Но дела фирмы неуклонно катились под откос: бизнесмен из младшего Нэпира был никакой, заниматься вопросами сбыта он вообще считал ниже своего достоинства, и к 1895 году работников в компании осталось всего семеро — самых верных. Попытка сбыть разваливающееся предприятие с рук успеха не возымела, впору было объявлять о банкротстве.К счастью, у Джеймса Нэпира тоже был сын по имени Монтэгю. Ему к моменту описываемых печальных событий сравнялось двадцать пять, образование он получил отменное, — опять-таки по инженерной части, — молодой энергии ему тоже было не занимать; приняв из отцовских рук погибающий семейный бизнес, он в рекордно короткие сроки реорганизовал дело самым кардинальным образом, подобрал и расставил людей, набрал квалифицированных рабочих, и все заверте-лось с прежней скоростью — совсем как в лучшие времена. При Монтэгю Нэпире компания вплотную занялась двигателями внутреннего сгорания — и немалого в этой области достигла. Как раз в это время над миром и занялась заря автомобильной эпохи.

Поначалу Монтэгю не очень-то стремился в автомобилестроители, разве что усовершенствовал по просьбе знакомого спортсмена-гонщика его спортивный Panhard-Levassor, на котором тот выиграл дорожную гонку Париж—Марсель— Париж в 1896 году. Поставил привычную нам рулевую баранку взамен архаического «коровьего хвоста», улучшил систему смазки, собрался было поколдовать и с мотором, да обнаружил, что тот сконструирован совсем не так, как, по его мнению, следовало бы. Предложение заменить устаревшую конструкцию более передовой гонщик, впрочем, отклонил, предложив взамен свою поддержку в случае, если Монтэгю Нэпир вдруг соберется сделать не только хороший двигатель, но еще и шасси к нему. Спортсмена звали Селвин Фрэнсис Эдж, был он выходцем из Австралии и в свободное от автогонок время приторговывал автомобилями разных марок — через принадлежащее ему на правах собственности торговое представительство.

Первые машины под новой маркой Napier были изготовлены к 31 марта 1900 года. Было их всего шесть штук, три с двухцилиндровым восьмисильным мото-ром и три с четырехцилиндровым двигателем мощностью 16 л.с.; алюминиевые кузова для всей партии поставило известное ателье Mulliner из Нортхэмптона. Мистер Эдж заплатил своему компаньону за каждый автомобиль по четыреста фунтов, быстренько продал их по пятьсот — и все остались довольны, включая покупателей. Сотрудничество по схеме «инженер-производитель — продавец-автогонщик» было на тот момент, пожалуй, самым эффективным способом ведения автомобильного бизнеса: изготовитель машин мог не озадачивать себя вопросами сбыта и заниматься исключительно техни-ческим совершенствованием своих изделий, а спортсмен, он же негоциант, своими победами на трассах автогонок способствовал как укреплению имиджа марки, так и собственному процветанию. Подобным образом действовали Луи-Рене Панар и Эмиль Левассор, Чарльз Ролле и Генри Ройс, а также многие другие, не столь известные, деятели времен зарож¬дения автомобильной промышленности. (Пути Эджа и Нэпира окончательно разошлись только к 1912 году, причем развитая и неплохо отрегулированная сбытовая сеть целиком отошла к последнему.)Год 1904-й был ознаменован еще одним крупным достижением молодого автопроизводителя: фирма D.Napier&Son вывела на рынок первый в Британии серийный шестицилиндровый автомобиль. Для своего времени это был серьезный прорыв: даже машины Rolls-Royce тогда ходили еще на двух-трех, максимум четырех цилиндрах, не говоря уже о про-дукции менее серьезных предприятий. Британское автомобилестроение резво кинулось вдогонку, в последующие пять лет число компаний, предлагавших модели с шестью цилиндрами, перемахнуло за шесть десятков, но путь им всем указал именно Napier.У показанной здесь модели 1915 года, впрочем, под капотом всего лишь четыре цилиндра. Ее изготовили незадолго перед тем, как фирма окончательно переключилась на производство продукции военного назначения (как раз начиналась большая война, получившая впоследствии название Первой мировой). Ведущее место в производственной программе компании теперь принадлежало авиационным двигателям — фронт требовал их во все возрастающем количестве. Первоначально заводы Napier выпускали самолетные моторы по чужим проектам, но уже к 1916 году компания спроектировала и поставила на производство свой знаменитый 12-цилиндровый авиадвигатель Lion, отличавшийся небывало высокой надежностью, — и вот тогда ей стало окончательно не до легковых машин. Экземпляр на наших страницах, судя по всему, принадлежал к одной из последних партий цивильной продукции предприятия. Авторитетные британские эксперты из организации VCC — Veteran Car Club — установили, исходя из сохранившегося номера на двигателе, что данный конкретный автомобиль относится к серии 16/22 HP и выпущен именно на протяжении 1915 года.

«Колониальную» модификацию выдают в этой машине колеса увеличенного диаметра, — все английские автомобилестроители отгружали свою продукцию колониям британской короны именно в такой комплектации, дабы увеличить дорожный просвет и тем самым улучшить проходимость машин по обычным для тех мест труднопроходимым дорогам, лишенным какого бы то ни было «усовер-шенствованного покрытия». Автомобиль проходил полную реставрацию полтора десятка лет тому назад, и уже тогда занимавшиеся им английские мастера отмечали, что он на удивление хорошо со-хранился, — «чужих» деталей почти не оказалось ни под капотом, ни где-либо еще. Даже карбюратор и приборы на передней панели носили фирменную маркировку компании D.Napier&Son. Кожаный салон, разумеется, пришлось перетянуть, но во всех прочих отношениях автомобиль остался по преимуществу оригинальным.По окончании военных действий, в 1919 году, фирма все же вернулась к производству легковых автомобилей, — только теперь это были шестицилиндровые модели высшего класса, вполне сопоставимые с тогдашними Роллс-Ройсами и по качеству, и по цене. Машины новой серии Т75 проектировал тот же самый инженер, которому принадлежит честь создания упомянутого самолетного мотора Napier Lion, А. Роуледж, — но его в 1921 году переманила к себе компания Rolls-Royce, и после этого дела в автомобильном подразделении фирмы Napier как-то сразу расстроились. Выпустив всего 187 экземпляров новой модели, предприятие целиком свернуло свою автомобилестроительную деятельность. Наметившееся было в начале тридцатых возвращение на рынок,—за счет союза с другим видным производителем автомобилей, предприятием Bentley Motors, — оказалось заблокировано при самом непосредственном участии все той же компании Rolls-Royce, стре-мившейся во что бы то ни стало убрать со своего пути всех конкурентов до единого — и немало в том преуспевшей. Имя Napier еще не раз всплывало в межвоенный период в связи с попытками установить очередной мировой рекорд скорости.—такие двигатели стояли и на «Синей птице» Кэмпбелла, и на «Золотой стреле» Сигрейва, и на других рекордных болидах того времени. Только это были все те же самолетные моторы Napier Lion, которые, отслужив свое в поднебесье, возвратились затем на грешную землю, чтобы покорять Ее Величество Скорость.